Прииск располагался на берегу Колымы. Долина,прижатая с двух сторон склонами сопок к реке, плавно снижалась к берегу.Какое-то подобие временного причала,лабазы,открытый склад горюче-смазочных материалов,бочки,ящики,штабеля леса,контейнеры.Вертолет сел прямо в поселке на небольшой площадке между магазином,почтой и аптекой.Еще не перестали крутиться лопасти винта,как его окружили люди,собаки и дети.Равно относящиеся здесь к трем социально отличным сословиям. После почти четырехчасового полета тело никак не могло привыкнуть к тверди земли. Вот так, в кольце глазеющих на нас,мы начали выгрузку.Почта.Кипы связок газет и журналов.Мешок писем.Посылки.Ящики для магазина.Ящики для аптеки.Связки книг и учебников,наверно для школы или библиотеки. Появление каждого нового багажа сопровождается оживлением. Люди, то есть взрослая часть населения,переглядывается,жестикулирует,очевидно обменивается репликами.Дети,увидя книги, прыгают,обнимают друг друга. Собаки боязливо издали тянут носами, принюхиваются к грузу,подступая все ближе,пока одна, охамев, не поставила,задрав ногу,свою отметину на угол большого ящика.После чего собак прогнали,лишив их права на торжество встречи.Впрочем, они далеко не ушли.За кольцом людей они подбегают к переносящим груз,пытаясь обнюхать каждый мешок,каждую связку,будь то полушубки или реактивы для химлаболатории.Подальше от вертолета они чуствуют себя понаглее,дома. Пилоты участия в разгрузке не принимают.Они стоят в своих собачьих унтах, кожаных куртках и штанах, сняв шлемофоны с мотающимися проводами, в кучке своих знакомых,здороваясь за руки,угощая сигаретами. Посадочная площадка, видно, была подготовленна давно:вал снега, отодвинутый лопатой бульдозера,обтаял,порыжел,сочился ручейками,осел. Сейчас,когда наступили устойчивые теплые дни,склоны сопок, обращенные к солнцу, потемнели проталинами, но внизу кругом лежал снег. Чего-чего,а снега здесь хватало.Около домов - траншейные проходы.Глыбы стекловидного льда в рост взрослого человека, черт-те знает как попавшего в поселок.Одни крыши очищены от снега, дома тонут в сугробах,другие дома - в снежных шапках,как на новогодних открытках. Между делом осматриваюсь окрест. Как никак,а среди этих сопок,этих домов,людей,детей,собак мне до отпуска предстоит провести три года. Полет на вертолете без всяких билетов. Управление горно-рудных работ доставку своих сотрудников обеспечивает своими силами. В отделе кадров Управления, ознакомившись с моим личным делом,мне предложили поехать маркшейдером на прииск, где делом занимались зеки, как здесь именуют заключенных. - Не боги горшки обжигают.У Вас авиационно-штурманская подготовка, - убеждал меня кадровик,- Карты знаете.Всякие там углы,пеленги... Не один же Вы там будете. Вам обкяснят, что к чему. Соглашайтесь, не понравится, со временем заменим. Так как никакой горной специальности у меня не было, торговатся не приходилось. Получив направление, с группой таких же бедолаг, как и я, командированными с прииска, неделю балдели от безделия в ожидании погоды. Четыре часа трясучки, и вот на дороге новая жизнь. Бульдозер притащил сани с бочками бензина для дозаправки. Разгрузка кончилась,я с машинистом электростанции,прилетевшим одним рейсом с нами,пошел в контору. - На севере первый раз ? -спросил меня главный инженер. - Первый. - А по чесному, что Вас сюда привело ? За деньгами или романтика? - Скорее романтика. Присутствующие в комнате переглянулись. - А какое это имеет значение? - Большое.Здесь разные люди, есть рвачи, есть подлецы, есть Алеши с Брухалы. В комнате засмеялись. Я понял, что какой-то Алеша стал именем нарицательным. Спрашиваю, что это за Алеша. В комнате - стон от смеха. - Ну точно, Алеша ! Берегись парень, неужели тебя не предупредили куда едешь? - В каком смысле? - Ты знаешь,что такое маркшейдер на прийске? - Топограф, учитывающий выработку смен. - Вот то-то, выработку смен. А сменами руководят отпетые.Каждому нужен обкем, независимо от выработки. Есть она,нет ее,а зарплата - от обкема горной породы, выданной нагора. Тут и угрозы,и лесть,и обещание "завтра" наверстать план, и спирт, и...Пьешь ? Вопрос поставлен прямо в лоб.Почему-то вспоминаю нашего моториста: "Одни куры водки не пьют, а задарма - даже язвенники" ...Картина моего первого крещения: три четверти стакана спирта на весь экипаж за первый вылет. Выпить-то я выпил,но меня хватило лишь на то,чтобы самостоятельно выйти из столовой и добраться до закутка, где бы никто не увидал,как меня вывернуло... - Нет, не пью, - ответил я твердо. - Ладно,это увидим. Так вот, картина тебе в общих чертах ясна. Тебя, ничего, что я на ты ? Я кивнул. - Тебя начнут всячески проверять и обхаживать, на что клюнешь. Попадешься, - твоя беда. Либо сядут на шею, - не рад будешь, либо доведут до тюрьмы. Понял? - Не совсем. - Что тебе обкяснять. Это надо увидеть.На себе испытать. - Извините, а как Вы? Я понял,что ляпнул что-то не то.Наступила мертвая тишина.Лицо главного инженера покраснело,начала краснеть шея.Он взглянул мне прямо в глаза, и видно, взяв себя в руки, не отводя взгляда ответил: - Сели на шею. - Извините,я не хотел Вас обидеть. Он махнул неопределенно рукой. - Чего уж там. Я понял. И, повеселев, добавил: - Вот уж точно Алеша. В комнате все облегченно засмеялись. - Где устроился? На - записку, пойдешь к коменданту. Спросишь у любого, где Верка - комендант, покажут. Весь быт решишь с ней. Завтра к 8.00 придешь сюда. Костя, возьмешь парня, покажешь лавы четвертой шахты. Костя - взрывник. На месте обкяснит,что к чему.После шахты подойдешь ко мне. Получишь спецовку, инструктаж по технике безопасности. Познакомлю с бригадирами. В шахте когда-нибудь бывал ? - Нет. - Эх ты, Алеша...- в голосе главного звучала какая-то участливая интонация. Коменданта поселка, Веру Филимонову, я нашел в магазине. Круглое рябое лицо, волосы под сибирским пуховым платком, серые очень внимательные глаза,ярко подведенные ощипанные брови. Кряжистая, рельефная с папиросой во рту.Прочитав записку главного, она спросила: - Родственник? Не дури, Соколовского ? -Нет, - ответил я, догадавшись, что Соколовский - главный инженер и в записке что-то нестандартно. - Жену что ли ждешь? - Нет, я холост. Я подвергся повторному внимательному изучению. - Кем приехал ? - Я не понял. - На какую должность, говорю ? - Маркшейдером. - С института, что ли? - С армии. - А что маркшейдера в армии делают? - А то же, что и везде, - ответил я, повеселев, - Составляют кроки, привязку под сооружение, топографическую скемку,считают обкемы при планировке площадок... Мне выделили отдельную комнату. Это была почти неслыханная привилегия для новичка. У Веры я узнал, что Алеша с Брухалы, синоним простака, для которого залежалая новость с материка - в диковинку. Брухала - отдаленный прииск Управления, дорога туда только по замерзшей реке. Все новости за год - по первопутку. Алеша - тип наивного доверчивого человека. Это мне не льстило. - Вера,-спросил я, - А что это за глыбы льда? Как их занесло так далеко от реки ? Она посмотрела на меня с какой-то подозрительной настороженностью. - А чо ? - Да ничего, просто интересно, такие глыбы по всему поселку и ни одного поломанного дома. Она засмеялась: - Эва,чо !Это вода с реки. Морозы - в цистерне не привезешь. Взрывники нарвали льду,санями трактором приволокли к каждому дому.Ты чо,впервой на севере?Ну паря,хлебнешь...У нас шутковать любят.Ты как спросил,думала покупка какая.Чо понадобится,подойдешь спросишь. По ее добродушному настроению я понял,что буду пользоваться ее покровительством.За что ? В общем, мне пока везло. Перед планеркой, сидя в конторе,в новеньком брезентовом обмундировании, надетом на телогрейку, и ватные брюки,в толстенных резиновых сапогах,я услышал интересную историю.Говорили об оперуполномоченном поселка. Отработав три года, он поехал в отпуск в Магадан. В аэропорту был задержан на досмотре багажа. Было обнаружено золото в песке, спрятанное в двойной стенке чемодана.О количестве золота говорили по-разному. Анализ проб подтвердил,что золото с нашего прииска. Больше злорадствовали аресту, чем сочуствовали. Меня предупреждали, что нелегальный вывоз золота рассматривается как валютные операции, подрывающие экономику страны, и караются по всей строгости закона высшей мерой социальной защиты,- двадцатью пятью годами заключения. Сообщение об аресте уполномоченного привез прибывший со мной вертолетом машинист электростанции. Получив инструктаж по т/б я со взрывником Костей шел смотреть шахту. По дороге я узнал подробности про уполномоченного. Приехал он на прииск на смену старому, ушедшему в отставку, по окончании курсов юридического отделения военной Академии, куда попал после Суворовского училища. Был формалист-службист, не признававший никаких обстоятельств. Летом,как появляется днем талая вода, все жители поселка, не работающие в подземных выработках,обязаны лотками по выходным промывать золото на отработанных полигонах, и сдавать в золотую кассу за боны, на которые потом можно купить любые дефицитные товары как на инвалюту. Старательная промывка - дело не совсем добровольное, на партсобраниях,на комсомольских собраниях призывают к обязательной сдаче минимальной нормы на человека за сезон. Невыполнение рассматривается как саботирование решения общего собрания, что чревато последствиями.Все население поселка: продавцы,учителя, водители, механики и члены их семей все свободные дни с детьми проводят на старых полигонах. Утром, пока заморозок держит метзлоту,мужчины с кайлом оббивают смерзшиеся золотосодержащие пески,дети стаскивают палки и ветки для костра,женщины разводят огонь под корытами из бочек,греют воду.Когда солнышко поднимется повыше, подогреется вода,у костра - кучка грунта.Его оттаивают над костром в противнях и промывают, отбивая золотишко в ручную лотком в подогретой на костре воде.Вода,конечно,моментально стынет от холодной земли и камней.За три-четыре часа возни в ледяной воде можно с гарантией намыть 5-7 грамм золотого песка.Если повезет, больше... Норма за сезон "100 грамм на коммуниста"-плакат еще не снят с прошлого года.Практически 20 рабочих дней за счет отдыха. Жители проклинают этот божий дар-золото.Пытаются установить связи с горняками,чтобы сдать эту проклятую норму. Но все местонахождения специфичны по фактуре, по химическому содержанию, и находятся на строгом учете. Например, золото с четвертой шахты,куда мы сейчас идем,отличается от золота со второго полигона, где предстоит мыть в этом сезоне. Бывает натолкнется кто-то на "фарт" - гнездо с хорошим содержанием и, чтобы не привлечь толпу, моет себе по 7-8 грамм на день за один час работы. Но ведь не уйдешь, до вечера торчать,все друг у друга на глазах,бывает намоют грамм 50, а то и поболее, а сдают по 5-7. Другой день не пойдут, а сдают по 5-7... Так вот новый уполномоченный повадился ловить золотишников возле золотой кассы. Найдет при обыске золото, конфискует безвозмездно "за утайку". Спорить с ним никто не решается, может приписать хищение,а то и срок, и не малый. Управлению прииска выгодно, план сдачи подпрыгнул. Тогда золотишники стали отсыпать на сдачу,а лишнее - с женами домой, в заначку, до следующего воскресенья. Как выслеживал, никто не знает.Может, из зависти друг на друга докладывали, но повадился с обысками по домам.И всегда в цвет.Если бы по пустому-можно жаловаться на незаконный обыск,а когда на столе акт об обнаружении золота ? То-то и оно, все молчат.Сажать не сажал,а в лютой ненависти народ держал.Один раз побили,неизвестно кто.Пуганули из двустволки по окнам.Не испугался. Пообещали устранить. И сидит-то, наверное, не за свое. - Как же это так? - Да очень просто. Кто едет в отпуск заказывает завмагу привести в магазин чемодан, ну чего надо. Тот запишет, привезет. В магазине всегда на витрине лежит чемодан, заказанный кем-нибудь.Завмаг для рекламы просит не забирать пока не нужен. Оперу-то ехать,чемодана нет. Думал, что купит в любое время. Пришел, а чемодана ждать может месяц, а то и более, до навигации. Он возьми и закажи столярам. Те и сделали: с двумя стенками и начинкой. И золотишка ребята не пожалели. Доехал до Магадана, а там телефонограмма: просим проверить багаж, по работе соприкасался с неоприходованным золотом.Проверили,нашли.Ни партбилет,ни звание не помогли.Посадили. -Ты так запросто рассказываешь, словно сам принимал участие в этой...- я не нашел слова как назвать провокацию. - Да, почитай, почти все знают, ко всем ходили собирать золотишко на подарок оперу.Ранней весной откуда у людей песок ? Из шахты-сразу разберутся, нужно с прошлогодних полигонов. А люди уже бояться стали друг друга. У кого и осталось на другой год, схоронено не дома.А надо было к сроку. Считай весь поселок знает. - Разоблачат и накажут. - Ни в жизнь. Был бы человек, к людям бы обратился, так и так, пусть за меня скажут. Люди - они что, зла не держут. Посидит, помается - умнее станет. Поймет, что один в поле не воин. Дурить перестанет. А этот аспид, как не верил, так и не верит.Вместо того,чтоб на людей с прииска сослаться, чтоб доказали что он за человек, своей совестью и партбилетом божится. А божей веры нет, там каждый божится, что он не он. А официальная характеристика,ее под копирку печатай,только фамилию подставляй, ей цена против факта - грош. - Откуда ты все так подробно знаешь? Костя засмеялся. - Будешь много знать, скоро состаришься. - Не жестоко ли? - По скотине хомут. Через два месяца в гарнизоне охраны состоялся показательный суд. Ему дали двадцать пять лет. Желающих выступить и сказать правду не нашлось. Так начиналась колымская романтика дальних стран... Когда-то природа водой и морозом разрушила кварцевый золотодержательный целик. Весенние паводки смыли грязь и обломки камня ровным слоем по всей долине. Нанесло песка,гравия,земли...Заросло все мхом,кустарником ольхи,ягод.Под слоем пустых пород на глубине шесть-восемь, местами до пятнадцати метров,метр-полтора золотосодержащих песков. Пришли люди,пробили шурфы в вечной мерзлоте,нашли золотишко.Заложили прииск. Шахты-наклонный ствол до золотоносной жилы,там разработки в стороны. В метровой щели работать трудно,выработка в рост человека.Норовят давать нагора. Лаву бурят,палят,выбирают ковшом от забоя к штеку,где узкоколлейный вагонеточный путь,грузят и откатывают к стволу.Там вагончик цепляют к тросу лебедки и по стволу к эстакаде,являющейся продолжением наклонного ствола,поднимают "нагора",т.е. наверх терикона,где вагонетка высыпает грунт.Образуется горка кубометров тысяч в 20-30.С осени,как морозом прихватит поверхность,до весны,как от теплого ветра вентиляции, начинает обваливаться кровля,горняки как кроты копошатся под землей.С появлением теплой воды,все вылазят наверх - мыть золотишко.Бульдозер толкает пески в бункер промприбора,они попадают во вращающийся барабан с отверстиями на бутарку,песок отмывается от камней,валунов.Камни и валуны скатываются в кучу пустой породы.Конечно, и их проверяют на самородки,но основное золото идет с песком и глиняной мутью,со струей воды на наклонные лотки. В лотках поперечные рейки, как на трапе на стройках,застелены сукном.Песок и муть как легкие частицы смываются водой,золото оседает на сукне.В конце смены приходят скемщики с охраной,вскрывают пломбировку,снимают сукна с золотым песком, щеточкой сметают золотую пыль в мешки, которые тут же в присутствии бригады пломбируются.Назавтра все знают скем на смену. Оплата труда - по конечной выработке.Все обкемы выдачи грунта из шахты нагора в течение подземного цикла работ - это авансирование. Бригады,работающие в три смены на одной шахте,пытаются доказать, что они добыли больше других,но это возможно только за счет друг друга. Все,что выдано в отвал терикона,все что намыто из этой породы - труд горняков.Посредник в этой драчке - маркшейдер,учитывающий дневную выработку каждой бригады. Сумма учета всей работы бригад-терикон,легко поддающийся замеру.Можно вынуть 30000 кубиков,где пустая порода составит почти половину труда,можно вынуть 20000, выход золота будет один и тот же. Зимой план - в кубах породы, выданных нагора, летом - в килограммах золота, сданного в кассу. От мастеров и бригадиров зависит организация максимально рентабильного труда. Конечно, здесь и геологи,на основании проб дающие направление выработки, и взрывники, от которых часто зависит качество отпала смены.И горные инженеры,определяющие способ проходки,способы креплений кровли,сооружение эстакад.Механики,плотники,электрики,вентиляторщики, бульдозеристы...И не счесть их,ибо имя им легион... Бригадиры подкараулили меня в главном штреке. Один, закончивший смену, в пыльной спецовке с угрюмым лицом, другой специально пришел из дому, отоспавшийся.Разговор,видать,придстоял серьезный : в руках поломанный бур,стальная болванка с хорошую свечу, да и длиной в полметра."Беседу" начал Курнаков с угрюмым лицом.Страха не было,вины за собой не чувствовал. - Ты что, гад, на лапу берешь? Приписками занялся? Не посмотрю, что ты у главного в любимчиках пасешься,рога обломаю... - О чем речь? - Не, ты видал ? -обратился он к молчавшему Бектимееву. - Он не знает ! Не только ты меряешь.Мы тоже не первый день в шахте,мерить умеем.Козлов бурит 38 шпуров, я - 45. У него уходка-1,78 метра,у меня-1,51. Взрывник один.Специально проверял шпуры:одинаковые что у них, что у нас. Так, гад, почему у них уходка больше? - Не знаю. Мне безразлично чья смена работала. Я прихожу перед отпалом, делаю замер.Забой чистый. Ставлю репер, ухожу. Прихожу после другой смены, перед отпалом. Делаю замер. А кто в смене работал я даже не знаю. - Темнишь,гнида. - Мне нечего темнить. Пойдемте со мной, сделаю замеры при вас. За все три смены. Посмотрите как это делается. При вас подсчитаю объемы. - Не хрена мне делать, как с тобой ходить. - Если не хрена, так не трепи языком как баба. - Я тебя, козел вонючий,пришью !... - Брось, Петро! Убьешь дерьмо, а отвечать за человека... Это подал голос второй бригадир, Бектемеев. Человек отдохнул, поел, настроение более мирное, добродушное. - Объясните, в чем дело: неграмотно меряю или не честно? - Сначала думали, не можешь. Ну раз ошибся. Ну два. Так почему все в пользу смены Козлова ? У него за месяц 75 ,а у нас до 60 не тянет. - Не может так быть, что он бурит грамотнее ? Направление шпуров или расположение ? - Ты что, за Алеш нас считаешь ? Лапшу на уши не вешай ! - Если я точно знаю, что у меня туфты нет, причина-то должна быть? - Не темнишь? - Мне нечего темнить, я каждый день в поселке,никуда не денусь. Хотите что-то выяснить,давайте вместе.Быстрее концы найдем. - Ладно, Митяй, вали домой,я посмотрю что тут. Митяй Курнаков с досадой швырнул бур. - Каску с лампой оставь. - Аккумулятор сел. - Я не долго, хватит. Не жди,лампу сдам. Мы с Бектемеевым пошли в забой. У груди забоя ползал лучик лампочки взрывника. Я нашел последний репер,метку, откуда проводил замеры до целика, гвоздик забитый в стойку, подпирающую закол в кровле лавы. Закрепил петлю мерной ленты за гвоздик,протянул ее до груди забоя,сделал веерный замер до нескольких точек.Записал в журнал. Бектемеев наблюдал процедуру. - Пойдем. Все. Остальное наверху, - сказал я, сматывая ленту. - Погодь. Гвоздь ты забивал? - Я. - Так ? Я посмотрел на свой репер. - Вроде, так. - "Вроде" или "так" ? - По-моему, стойку во время опала чуть развернуло.Я забивал точно по центру столба,а сейчас,видишь,чуток сбоку. - Взрывом,говоришь? - Да тут ошибка 2-3 сантиметра,не больше. Ведь с этой же точки и другие смены мерить будут. - Ладно.Пошли. Уходка смены Козлова оказалась как всегда 1,80. После отпала смены Курнакова, мы с Бектемеевым пришли опять в забой. Стойку с репером опять чуть шевельнуло. - Видишь ? - обратил я внимание Бектемеева. Он внимательно со всех сторон осмотрел стойку. - Что она, после отпала завсегда шевелится ? - Почти всегда.Во всяком случае, я часто замечал. - Ладно. Пошли. Я в свою смену погляжу. К концу его смены я застал его веселым. - Я ее перекрепил.Теперь как мертвая. - Напрасно.Сдвинул базу замеров. Придется сверятся с базовым репером. Мы провозились минут двадцать, стойка стояла дальше от забоя на 30 сантиметров. Но заклинена была так, что пела от удара.Уходка смены оказалась средней: 1,63. На выходе у ствола шахты мы встретили третьего бригадира,Козлова. Он пришел за час до смены. - Видишь, человек пришел пораньше, еще отпала не было, сам, наверно, вентиляцию налаживать будет. Конечно, при таком отношении к работе и показатели лучше. Бектемеев странно посмотрел на меня. После смены Козлова мы опять пришли вместе. Стойка шевельнулась. Гвоздь торчал не так, крепление ослабло. Бектемеев стал совсем веселый. - Знаешь что, паря, давай опять от базового репера померяем. - Мерили же. - Она не так стоит. Я ее вот под эту площадку ставил, клин загнал. Клина нет, а стойка стоит. И не на месте. Мы перемеряли базу. Мой репер ушел на 28 сантиметров.Бектемеев сиял. - Ну Козел, ну Козел...Вот кому рога ломать надо! А ты знаешь, Петро запросто тебя пришить мог. - Не за что. - Теперь вижу. Считал, что ты шустришь. Ну Козлу мы устроим баню. Я не знал как быть. Предупредить? О чем ? Кого? Куда денешься из поселка, засыпанного снегом, болотами бездорожья ? Курнаков и Бектемеев поймали Козлова за переносом стойки с репером. Связали ему руки за спиной, привязали килограмма два аммонита, вставили кусок бикфордового шнура и запалили, бросившись от него вон из шахты. Перед этим ему,очевидно, досталось по бокам. Обезумевший Козлов вылетел пулей из шахты в поселок, к людям, с криком: "Оборви шнур!!!". Все, увидя за спиной пачки аммонита и шнур, сгоревший до связки, шарахались от него, ожидая взрыва. Что такое аммонит и как горит бикфордов шнур, знал каждый. Пометавшись в отчаянии по улице, Козлов упал, катаясь, пытался избавится от взрывчатки. Но она была привязана на совесть. Люди издали наблюдали эту агонию. Прошло минут двадцать. Взрыва не было. К лежашему Козлову подошел Бектемеев. Потрогал его ногой. - Ну что, Козел ? Еще жив ? Вставай, падла, иди домой, помойся, на первый раз капсуля не поставили. Но запомни: за нами не заржавеет. На работу в шахту Козлов больше не вышел. Он поседел за один день. С началом навигации, расторгнув договор, уплатив неустойку,уехал на материк. Больше о нем я ничего не слышал. Но память об этом событии, где я мог оказаться без вины виноватым, и о том "как Козлу рога ломали" осталась на всю жизнь.ПРИИСК
Copyright © 2002
This Home Page was created by Viola
Most recent revision January, 16, 2002 y.
